Неразрезанные книги издают не от бедности: обрезать -- это совсем не дорого по сравнению со всем остальным (бумага, набор, печать, фальцовка, шитье). Как известно, у каждого порядочного человека во флигеле живет переплетчик -- вот для таких людей их и издают -- неразрезанные и без переплета. Вот он получил заказанную книгу и читает, костяным ножом разрезая страницы (метафора сами понимаете чего). А потом уж отдает переплетчику. Так составляется его библиотека. А обрезанные книги в обложках издают для бедняков: зайдите в любой книжный магазин и вы увидите их испитые лица и натруженные руки, никогда не разрезавшие страниц костяным ножом.
Вот кто бы объяснил, чем сиреневый цвет отличается от лилового... А касательно фуксина нашлось только такое: "хлористый розанилинъ, =красная= анилиновая краска".
Например, сама разрезАла книгу Мариенгофа "Роман без вранья" (Берлин, 1929), заказанную и полученную в конце 70-х -- начале 80-х. (могу проверить).
Что касается истории, изложенной Колодным (если не ошибаюсь в написании фамилии), то мне претит сама ситуация: пришёл, унёс, напечатал... Может, что-то не так поняла, но претит вороватость ситуации.
А есть ли какая-нибудь математическая функция от текста, значение которой достоверно индивидуально для каждого (или хотя бы данного) автора? Хотя бы так: ======================================================================================= - Что же вы обнаружили? - спросил я. - Отпечатки пальцев? - Лучше, чем отпечатки. Все три рассказа написаны одним лицом. - Вот как? Но не на одной машинке. Я сравнивал шрифты. - Я тоже. - Он помахал в воздухе листками. - Это куда важнее машинки! На машинке можно сменить шрифт. - Он взглянул на первую страничку. - В повести Алисы Портер герой "изрекает" шесть раз. В рассказе Саймона Джекобса - восемь раз. У Джейн Огильви - семь раз. Ты, конечно, знаешь, что почти у каждого писателя имеется свой излюбленный заменитель слова "сказал". В поисках вариаций для "он сказал" или "она сказала" автор заставляет своих героев "заявлять", "утверждать", "выпаливать", "произносить", "молвить", "изрекать", "оповещать", "заметить", "бросить", "обронить", "буркнуть", "ввернуть", "шепнуть" - синонимов десятки. Как правило, у каждого автора свои излюбленные словечки. Ты согласен, что это не простое совпадение - привязанность одного мужчины и двух женщин к одному и тому же "изрекать"? Я неуверенно кивнул. - Я обнаружил и другие примечательные совпадения, - продолжал Вульф и взглянул на второй листок. - Два из них буквальные. Алиса Портер пишет: "Ни за какие блага мира не согласится она унизить собственное достоинство". Саймон Джекобс пишет так: "Неужели он потеряет свое доброе имя? Ни за какие блага мира!" И еще: "Ни за какие блага мира не согласится она вновь на муки, которые не вынесла бы никакая другая женщина". У Джейн Огильви герой рассказа отвечает на вопрос так: "Ни за что, дорогая, ни за какие блага мира". Я потер щеку. - А какие блага мира сулит все это вам? Он отмахнулся от меня и перешел к третьей страничке. - Еще одно буквальное совпадение. У Алисы Портер: "Едва лишь она тронула его за руку, как сердце у него учащенно забилось". И еще: "Едва лишь наступили сумерки, когда она подошла к своей двери и достала из сумочки ключи". И еще: "Оставался едва лишь один шанс". Саймон Джекобс при аналогичных построениях фразы использует "едва лишь" четыре раза, а Джейн Огильви - три. - Сдаюсь, - изрек я. - Случайность исключается. - Есть еще два момента. Первый - пунктуация. Авторы всех трех рассказов без ума от точки с запятой, и пользуются этим знаком препинания в тех случаях, когда большинство людей избрали бы точку или тире. Второй момент для меня, пожалуй, самый решающий... Ловкий хитрец может умышленно преобразить все элементы своей манеры письма, кроме одного - разделения на абзацы. Отбор слов, синтаксис могут сознательно быть подвергнуты изменению, но деление на абзацы делается инстинктивно, подсознательно. Я допускаю возможность, что буквальные совпадения и даже пунктуация могут быть случайными, хотя это маловероятно, но деление на абзацы - никогда. И я утверждаю, что тексты этих трех рассказов делились на абзацы одним и тем же лицом! =======================================================================================
> ...хотел прочитать книгу анонима Д*, которую Солженицын > издал в Париже, "Стремя "Тихого Дона". (...) > На второй день мне эту книгу дали - я ее прочитал > (она, кстати, была даже не разрезана)...
Как владелец экземпляра той самой книжки, позволю себе усомниться в правдивости данной истории: это совершенно нынешнего вида небольшая книжечка в мягкой зеленой обложке, переплетенная и обрезанная типографским способом. 1974-й год на дворе уже был, как-никак, а не нищие 50-е, когда книги еще могли продаваться неразрезанными...
Кстати, в Париже было издательство (YMCA-PRESS), но "printed in Belgium" вот этими товарищами:
Арнольд, цвет "мажента" был в европейской моде пару-тройку лет назад. Его очень популяризировал тогда, в частности, Александр Васильев (милейший, талантливейший и толерантнейший человек).
и за объяснения - тоже спасибо . Тут, в архивах, где при фонаре, где на ощупь, где нутром, где чутьём - оттенки цветов и вовсе перестанешь различать. Хотя написать "маджентовые звёздочки" всё равно бы рука, наверное, не поднялась. Пойду руку тренировать .
. Тут, в архивах, где при фонаре, где на ощупь, где нутром, где чутьём - оттенки цветов и вовсе перестанешь различать. Хотя написать "маджентовые звёздочки" всё равно бы рука, наверное, не поднялась. Пойду руку тренировать