На заглавную страницу
Вернуться к вариантам переводов
Пианино не потащишь на плечах,
Скрипка сырости
и тряски не снесет,
Не поднять орган по Нилу на плотах,
Чтоб играть
среди тропических болот.
А меня ты в вещевой впихнешь мешок,
Словно ложку,
плошку, кофе и бекон, -
И когда усталый полк собьется с ног,
Отстающих подбодрит
мой мерный звон.
Этим “Пилли-вилли-винки-плинки-плей!”
(Все, что в
голову взбредает, лишь бы в лад!)
Я напомню напоить к ночи коней,
А потом свалю
где попадя солдат.
Перед боем, ночью, в час, когда пора
Бога звать или
писать письмо домой,
“Стрампти-тампти” повторяет до утра:
“Держись, дружок,
рискуй, пока живой!”
Я Мечты Опора, я Чудес Пророк,
Я за Все, Чему
на Свете не Бывать;
Если ж Чудо совершится, дай мне срок
Перестроиться
- и в путь ступай опять.
По пустыням “Тумпа-тумпа-тумпа-тумп!” -
У костра в кизячном
смраде мой ночлег.
Как воинственный тамтам, я твержу, грожу врагам:
“Здесь идет
победный Белый Человек!”
Сто путей истопчет нищий Младший Сын
Прежде, чем
добудет собственный очаг, -
Загрустит в пастушьей хижине один
И к разгульным
стригалям придет в барак, -
И под вечер на ведерке кверху дном
Забормочут струны
исповедь без слов -
Я Тоска, Растрава, Память о Былом,
Я Призрак Стрэнда,
фраков и балов.
Тонким “Тонка-тонка-тонка-тонка-тонк!”
(Видишь Лондон?
Вот он тут, перед тобой!)
Я пытаюсь уколоть сонный Дух, тупую Плоть:
“Рядовой, очнись,
вернись на миг домой!”
За экватором, где громом якорей
Новый город
к новым странствиям зовет,
Брал меня в каюту юный Одиссей,
Вольный пленник
экзотических широт.
Он просторами до гроба покорен,
Он поддался
на приманку дальних стран, -
Перед смертью в стоне струн услышит он,
Как стенают
снасти в ярый ураган.
Я подначу: “Ну-ка! Ну-ка! Ну-ка! Ну!”
(Зелень бьется
в борт и хлещет через край.)
Ты от суши устаешь? Снова тянет в море? Что ж –
Слышишь: “Джонни-друг,
манатки собирай!”
Из расселины, где звезды видно днем, -
На хребет, где
фуры тонут в облаках, -
Мимо пропастей прерывистым путем -
И по склону
на скулящих тормозах;
А мостки и доски на снегу скрипят,
А в лощине на
камнях трясется кладь, -
Я веду в поход отчаянных ребят
“Песнь Роланда”
горным соснам прокричать.
Слышишь: “Томпа-томпа-томпа-томпа-той!”
(Топоры над
головой леса крушат!)
Мы ведем стальных коней на водопой
По каньону,
к Океану, на Закат!
Что ни песня, то в душе переполох -
От простецкой
ты, моргнув, слезу сглотнешь,
От похабной, хохотнув, обронишь вздох, -
Это струны сердца
я бросаю в дрожь;
На попойке в кабаке, сквозь хриплый крик
Услыхав меня,
забудешь ложь и блуд,
Загрустишь, и, если думать не отвык,
Думы угольями
совесть обожгут.
Ты же видишь “Плонка-лонка-лонка-лонк!”,
Что тебе не
просто в прошлом подвезло -
Ты грехом добыл успех и успехом множишь грех,
А раскаиваться
- ох как тяжело!
Пусть орган возносит стоны к потолку -
Небу я скажу
о Жребии Людском.
Пусть труба трубит победный марш полку -
Я труню над
отступающим полком.
Рокот мой никто превратно не поймет -
Я глумлюсь над
тем, кто Сонный Ленью сыт,
Но и Песню про Проигранный Поход
Бренчащая струна
не утаит.
Я стараюсь: “Тара-рара-рара-рра!”
(Ты слыхал меня?
Так что ж, услышь опять!)
Слово все-таки за мной, если, тощий, черный, злой,
В бой выходит
пехотинец умирать!
Бог Путей мою Прабабку породил
(О рыбачьи города
над синевой!) -
Новый век ублюдка Лиры наградил
Дерзким нравом
и железной головой.
Я про Мудрость Древних Греков пропою
И завет их старой
песней передам:
“Словно дети, изумляйтесь Бытию
И радостно стремитесь
к Чудесам!”
Звонким “Тинка-тинка-тинка-тинка-тинн!”
(Что вам надо,
что вам надо, господа?)
Я доказываю всем, что мир един -
Весь - от Делоса
до Лимерика - да!
Редьярд Киплинг, “Сочинения в трёх томах”. Москва, “Радуга”, 2000.
OCR и вычитка (С) Crusoe
Оформление (C) Арнольд